Петербургская ресторанная группа Italy Group в апреле открывает два новых ресторана в Петербурге, таким образом увеличив сеть до семи точек. Кроме того, в 2015-2016 годах компания намерена выйти на рынок Москвы. Эксперты считают, что открытие ресторанов в такой слабопрогнозируемый период довольно рискованно.
В Italy Group, работающую на петербургском рынке уже четыре года, входят пять заведений: "Итали Юг", "Итали Запад", "Итали Боттега", "Итали Фрателли" (итальянская кухня), а также гастрономический паб "Брюгге" (бельгийская кухня). В компании сообщили, что два новых заведения бельгийской направленности будут открыты в апреле. Заведения будут называться "Биррерия" (на Владимирском проспекте) и "Брюссель" (на улице Восстания).
Количество посадочных мест в заведениях разное: в итальянских варьируется от 45 до 250 мест, в новых же ресторанах мест будет 130 (в "Биррерии") и 120 (в "Брюсселе").
Ресторанной группой владеют Михаил Соколов, Игорь Соколов и Тимур Дмитреев.
В компании отказались назвать годовой оборот, однако отметили, что инвестиции в открытие новых точек составят 100 тыс. рублей на кв. м, при этом оптимальная площадь ресторанов — 400 кв. м.
Тимур Дмитреев рассказал, что в планах компании — выход на рынок Москвы в 2015-2016 годах.
По словам совладельца ресторанной группы Stroganoff Group Леонида Гарбара, в ресторанном бизнесе ситуация складывается безрадостная. "Вот сейчас, разговаривая с вами, я зашел в ресторан на углу Невского и Конюшенной. Здесь занято всего два столика, несмотря на то, что времени — четыре часа дня. В Москве с заполнением в этом время все иначе. Петербуржцев интересует лишь цена блюд, поэтому я довольно скептично отношусь к нашему рынку. Впрочем, стоит отметить, что такие проекты бельгийской кухни, как "Брассерия Крик" и "Траппист" достаточно успешны, поэтому я не исключаю, что новый проект "Итали Групп" тоже найдет своих почитателей, хотя лично с собственниками этой группы я не знаком", — говорит господин Гарбар.
По словам директора лондонского консалтингового агентства Syndicated Brands и эксперта ресторанного рынка Сергея Славинского, бельгийская кухня сложнее, к примеру, чем французская. "Чем интереснее, сложнее кухня, тем она дороже. Вследствие дороговизны спрос на бельгийскую не очень высок, да и стоит отметить, что в силу неразвитых вкусовых рецепторов многим потребителям, предпочитающим, допустим, пиццы, эта кухня может показаться пресной. Да и открывать сейчас рестораны довольно рискованно ввиду нестабильной геополитической и экономической ситуации. С другой стороны, открытие в "смутное" время даст выигрыш в долгосрочной перспективе", — констатирует господин Славинский.
Italy-group создали выходцы Probka Family Михаил Соколов и Тимур Дмитриев. Первый работал там в должности бренд-шефа, второй – на управляющей должности. Их первый ресторан с логичным названием Italy открылся весной 2010 года и произвел фурор не только на Петроградской стороне, где он находится до сих пор, но и во всем городе.
Неудивительно, что с течением времени в Петербурге появился филиал успешного ресторана – , первый ресторан получил окончание . Стремясь закрепить популярность своих заведений и одновременно выйти на новый уровень, летом 2013 года Тимур и Михаил открыли Brugge – флагман нового для ресторанной группы направления. Грамотно расставив акценты на фламандских специалитетах и огромном выборе пива, рестораторы снова оказались в дамках.
Дальше последовал со схожей тематикой, но уже на Восстания, и , которая попыталась объединить оба формата Italy-group – бельгийский и итальянский. Последние открытия Михаила и Тимура относятся скорее к светскому сегменту – уже закрывшийся и люксовые стали проектами скорее имиджевыми, чем действительно популярными. Тем, впрочем, интереснее наблюдать за развитием Italy-group – одним из самых громких и именитых сетевых проектов города.
бизнес-проекты
Владельцы Italy-Group совершили стремительный захват свободных ресторанных ниш, быстро и интересно моделируя новые форматы заведений. К демократичным тратториям прибавились двухчастный проект из буржуазного ресторана и демократичного бистро Goose Goose с итальянской кухней в исполнении знаменитого шеф-повара Валентино Бонтемпи, высококлассные бельгийские пабы Brugge и Bruxelles и городской пивной дайнер «Биррерия».
Тимур Дмитриев: Я родился в Петербурге, но в 1991 году, моя семья переехала в Нью-Йорк. В свои девять лет я, в основном, проводил время с друзьями или в школе. Меня захватил интерактив, которым там вовлекают школьников в обучение. На биологии нам в коробочках выдавали личинки, которые превращались из гусениц в бабочек – мы их всем классом потом выпускали на волю, на уроках музыки мы играли на флейтах и барабанах. Мои первые впечатления от Штатов – поездка на Harley Davidson и пицца: я просто зафанател, мог питаться только ей. Как все дети, я помогал маме готовить – по воскресеньям у нас собирались друзья на тематические обеды. Например, это могла быть кавказская кухня: чанахи, манты или долма. Через три года мы переехали в Таллин, где я доучился в средней школе. Я по природе достаточно общительный, а смена среды сделала меня еще более коммуникабельным. Разъезды сформировали у меня ощущение, что я не принадлежу какому-то одному городу: в любое время могу сорваться и переехать.
Михаил Соколов: Мое детство, по своему, тоже было связано с путешествиями – отец ходил в кругосветные рейсы, откуда возвращался с экзотикой от джинсов до мороженого Jattis. Он служил на судах официантом-барменом, а мама работала официанткой на суше, в Петербурге, в лучших ресторанах того времени – «Волхв», «Метрополь». Так что, можно сказать, я с самого рождения в ресторанном бизнесе. Мама часто брала меня на работу с ночевкой: пока сон не сбивал меня с ног, я был на кухне – носился, помогал, мешал, плакал, смешил. Мы с мамой ходили в ресторан и как гости: в парадный общепит при Балтийском морском пароходстве, где работал отец. Не помню, что там было за меню – меня впечатлили только игровые автоматы рядом. Уже в детстве было понятно, что мне интересна поварская история: после уроков я готовил себе то, что любят все дети – сладкое. Пытался из сметаны сделать мороженое, мастерил печеньки, а однажды решился на дикий эксклюзив – полить их карамелью. Растопил сахар в ложке над огнем и вылил, разумеется, его себе на пальцы – до сих пор на указательном и безымянном отчетливо видны шрамы. После моего выпуска из школы у отца была возможность устроить меня в престижный тогда Балтийский туристический колледж – это был для меня самый быстрый способ уйти в плавание. Но если какое море меня и дождалось, то только Средиземное. Закончив образование экстерном, в восемнадцать лет, как сейчас помню – 11 июля, в день рождения мамы – я уехал в Италию. Как тогда думал, на месяц. Вернулся в Россию я только через пять лет.
Тимур: Я в восемнадцать тоже рванул из страны, но только на лето – после первого курса в петербургском ФИНЭке, куда поступил, закончив школу в Эстонии. Я отправился в США – к друзьям и подработать. В прибрежном ресторанчике, специализирующимся на морепродуктах, я устроился официантом. Однако утром подрабатывал еще и на кухне: варил мидии, собирал сендвичи. Двенадцать часов на ногах, когда ты носишься с тарелками, это до ужаса монотонный, интенсивный физический труд – к вечеру меня раздражало все, вплоть до формы салфеток. Друзей я почти не видел, потому как выходных почти не брал, зато денег хватило еще на год веселой студенческой жизни. Когда они закончились, я снова решил удариться в поиски работы. Накануне того дня приятель мне рассказывал, как был в итальянском ресторане Арама Мнацаканова «Пробка» на Белинского – насколько это крутое место и какой классный там персонал. Я направился прямиком туда, встретил там управляющую Ольгу Виноградскую, которая потом стала партнером Мнацаканова в нескольких проектах, и убедил ее меня взять. Смешно, в мой первый рабочий день в ресторан зашел Владимир Абрамович Кехман. Все так суетились над его заказом, что я подумал, это и есть хозяин заведения – с Арамом я еще не был знаком. Молодой коллектив действительно оказался классным, и с искренней улыбкой на лице я ходил на работу еще два с половиной года.
Михаил: Я в этот момент приобщался к итальянской кухне на ее родине, кочуя по Апеннинскому полуострову. Когда я приехал туда в восемнадцать лет, я влюбился в Италию. Только представьте, в перестроечной России в магазинах только соль и сахар, а тут все улыбаются, чистота, красота, фрукты. Я впервые увидел киви – хотя был уверен, что это только птичка, чучело которой мне папа как-то привез из кругосветки. Знакомые устроили меня в ресторан в Сан-Марино помощником: принеси-подай-пошел нафиг-не мешай. Там я узнал, что такое пицца: ее нужно делать исключительно на дровах. По воскресеньям я смотрел, как бабушки лепят домашнюю пасту – трубочки казочетти и пельмешки тортеллини. Все это сейчас можно найти в наших ресторанах Italy. Я брался за любую работу – например, помогал крестьянам: забивал свиней, делал салями, пармскую ветчину. Как-то меня даже позвали забить кролика, сказали держать за лапки. Хлопнули зверька по голове деревяшкой – я и это-то еле-еле пережил, а тут мне и говорят: «Давай, стягивай с него шкуру!». Еще собирал виноград. Звучит романтично, но на деле это ужасно тяжело: руки сладкие, чешутся, за спиной корзина, в которой до двадцати килограмм веса. Я зарекомендовал себя как трудоголик, и, когда месяц, который я собрался провести в Италии, закончился, мне предложили остаться и постажироваться в других регионах. Я уже понимал, что хочу как повар досконально овладеть итальянской кухней, и, разумеется, согласился. После недолгого мучительного периода со словарем, я вполне заговорил на родном стране языке. Сперва я отправился в Милан, потом – в Пьемонт: на ферму, зарабатывающую агротуризмом. После этого уехал в Альпы на два года – в горнолыжный курорт Passo Del Tonale: трудился на кухнях четырехзвездочных отелей. В Милане, кстати, работая официантом, я встретил Горбачева – а через пять лет я уже готовил для него в «Пробке». Да, вернувшись в родной Петербург с заработанным в Италии резюме, я быстро стал бренд-шефом в лучшем итальянском ресторане города на тот момент. Однако я хотел собственное заведение, и однажды поделился замыслами с коллегами. Одним из них был Тимур.
Тимур: Тогда я уже не был официантом. Закончив университет, я вернулся в «Пробку» уже на позицию заместителя генерального управляющего. Я не хотел снова в зал, хотя и официанты зарабатывали в четыре раза больше меня. Мне нужен был управленческий опыт. Любой этап своей жизни я видел только как ступеньку к следующему, лучшему. Я уже осознавал, что должен пройти весь путь в ресторанной индустрии и однажды открыть собственное место. Будет ли оно успешным, другой вопрос, но это – единственный способ подвести итог под жизненным циклом, начатым в позиции официанта. Я пробовал переключиться на какой-то совсем другой цикл: ходил на собеседования в транснациональные корпорации. Мне хотелось бы окунуться в их жизнь, но меня не в одну не взяли. Наверное, их пугало мое резюме, куда я включил все проекты, за которые когда-либо брался. Например, промышленное производство сгущенного молока. Это было в 2007 году, подвернулся покупатель, я достал деньги и построил завод. Я постоянно жил в предпринимательской активности, придумывал способы заработать. И, что более важно, никогда не боялся никакой работы – хоть копать траншеи, хоть дома красить. Итак, получается, мы с Михаилом сидели в соседних помещениях полуподвального офиса «Пробки» и параллельно вынашивали одинаковые планы. Нельзя сказать, что мы как-то дружили. Мы были коллегами и не помышляли о совместном проекте. Но однажды он вскользь упомянул свои намерения, я подхватил тему, и мы на протяжении года прописывали, прорисовывали, продумывали концепцию своего первого заведения. Разумеется, итальянского.
Михаил: Весной 2010 года уже открывался наш Italy в галерее «Априори» на Большом проспекте Петроградской стороны. Хотя мы прихватили с собой из «Пробки» кондитера и повара, с Арамом у нас сохранились отличные отношения. Планировалось, что проект окупится только через два года, но уже в сентябре было понятно, что можно его расширить - кондитерской Dolci Italy этажом ниже. Не могло не окрылять, что к нам стали приходить инвесторы с предложениями открывать больше Italy. Статус рестораторов нас не изменил: с утра мы ездили смотреть помещения, потом снимали пиджаки и помогали официантам разносить блюда. В марте 2011 года начали принимать гостей в новой траттории Fratelli на севере города, в июле 2012 года - во втором ресторане Italy, который получил приставку «Юг». В 2013 году у нас начали чесаться руки, мы решили убедиться, что нам удается не только Италия, и придумали гастропаб Brugge, оседлав тренд на гастрономию Бельгии, попутно расширив сеть Italy еще одним заведением - в самом центре, на Большой Морской. Самым же плодотворным для нас стал 2014 год: хотелось экспериментировать с форматами, удивлять и гостей, и себя. Кроме Bruxelles на Восстания, это побратим Brugge, у нас запустились три очень разных крупных ресторана: в марте - итальянская пивная «Биррерия» на Владимирском проспекте, в июне - дебаркадер «Елагин» и в октябре - премиальный Goose Goose на Большой Конюшенной, куда я пригласил шефом моего давнего друга, прославленного повара Валентино Бонтемпи.
Тимур: А буквально в прошлом месяце, мы обновили наш формат и появилось очень модерновое, но в то же время, атмосферное бистро на первом этаже. Решили немного ослабить формат и сделать Goose Goose Bistro более демократичным. За кухню здесь также отвечает бренд-шеф Валентино Бонтемпи и шеф-повар Илья Бурнасов. Оригинальная новинка бистро – традиционная итальянская пинца, на аппетитном и, что немаловажно, полезном низкоглютеновом тесте. На втором этаже без изменений, здесь все также здорово посидеть большой веселой компанией или уединиться в уютной гостиной для романтического ужина или деловой встречи
Михаил: Надеемся, что и 2015 год станет для нас не исключением – у нас запланированы открытия двух ресторанов Italy и двух пабов, также есть идеи по представленности наших проектов не только в пределах Санкт-Петербурга.
|
МЕСТО СЪЕМКИ: Торговый дом «С. Эсдерс и К. Схейфальс»
Авторы проекта первого в городе универмага Au Pont Rouge («У Красного моста») Владимир Липский и Константин де Рошфор явно ориентировались на дом компании «Зингер» с его металлическим каркасом и огромными окнами, однако пошли дальше архитектора Павла Сюзора: за счет свободной планировки им удалось создать удобное и функциональное, даже по современным меркам, торговое пространство. Как и дом компании «Зингер», здание было завершено стеклянным куполом с открытым железным каркасом. В советское время, когда в здании размещалась швейная фабрика имени Володарского, купол был демонтирован и восстановлен лишь несколько лет назад. |
Текст: Анастасия Павленкова
Фото: Саша Чайка
Благодарим компанию ОАО «БТК девелопмент » за помощь в организации съемк и в МФК «У Красного моста» (наб. реки Мойки, 73–79)
Испорченный праздник
Садитесь поудобнее, читатели, вас ждёт увлекательный рассказ об опыте посещения ресторана Italy на Большом проспекте.
Всё началось с того, что 2 февраля я решил пойти в абстрактный видовой ресторан в Санкт-Петербурге на День Св. Валентина. Воспользовался поисковой системой и остановился в выборе на Italy на Большом, тем более моя девушка давно хотела сходить в другой ресторан этой же сети. Всё стандартно – позвонил забронировал столик и сделал акцент на том, что хочу места рядом с окном, коль вид позволяет. За две недели до даты вряд ли это могло быть проблемой, и девушка в телефоне убедительно ответила «Да, конечно сделаем пометку!».
13 февраля, понимая общую загруженность ресторанов в этот период, я решил сам позвонить и уточнить осталась ли в силе моя бронь столика и всё ли хорошо с местами у окна. Меня снова заверили, что бронь проверена и шикарный вид ждёт меня.
14 февраля вечером в указанное время придя в ресторан, я обнаружил, что все места у окон заняты. Первая мысль была, что есть еще второй зал, а когда второго зала не обнаружилось, я уже было решил, что нас подсадят к паре за шестиместным столиком. Но всё оказалось проще – нас просто посадили к стене, возле прохода из кухни с видом на большое зеркало. На мой резонный вопрос о том, что где-то вкралась ошибка и я ДВАЖДЫ звонил, чтобы забронировать столик у окна с красивым видом, девушка на ресепшене стала копошиться в планшете. И тут выяснилось, что ровно два Дмитрия забронировали столик на 20.00, а номера мобильных телефонов сотрудники спрашивают у гостей «для галочки».
Кровь кипела и лишь присутствие моей спутницы сдерживало мои эмоции. Конечно к нам сразу же подбежала администратор, предложила напитки за счёт заведения и уверила, что как только столик у окна освободится, нас пересадят.
Напитки принесли, мы сделали заказ, который принесли достаточно быстро, с учётом пиковой нагрузки кухни в тот момент. Здесь хочется поблагодарить сотрудников кухни – все блюда и напитки были действительно вкусными. Ближе к заказу десерта я заметил, что один из столиков у окна освободился, и попросил одну из девушек, вроде уже не официанта, но еще не администратора пересадить нас, как и было ранее обещано. Девушка куда-то исчезла, под предлогом узнать нет ли на тот столик брони. Через пять семь минут изображения бурной деятельности пришла и с грустным видом сообщила, что на столике бронь на 22 часа, при том, что до этого времени еще оставалось 50 минут и явно мы бы не пили чай настолько долго. В тот же момент этот столик был занят другими гостями, очевидно пришедшими только что в ресторан. Конечно же нас никто не собирался никуда пересаживать с самого начала, просто нужно было сбавить «накал страстей».
Десерт был вкусным и пришло время покидать заведение, разрушевшее все планы на тот вечер. Вся команда ресторана уже в 10 часов вечера фотографировалась на Instax местного мима и развлекала себя стандартными сплетнями, а как только гости в виде меня и спутницы стали двигаться из-за стола в сторону гардероба под суфлерский шёпот администратора «Прощаемся! Прощаемся!» десяток человек в районе стойки начали расплываться в улыбках и «всего_хорошего_до_свидания».
Вот такое вот посещение. Вывод один. Если бронируете в этом ресторане столик, будьте готовы к тому, что вас «кинут», поэтому старайтесь забронировать одновременно место в других заведениях поблизости, чтобы не пришлось терпеть подобное отношение. Быть может кому-то покажется, что из мухи раздут слон, но именно в тот день планировалось важное событие и именно в ресторане, что предполагало некоторое уединение и определенную атмосферу. Из-за одного нелепого казуса весь план пошёл насмарку.
